Искусство рисунка

Изобретателям каких-либо важных вещей принадлежит, без сомнения, наибольшее место в писаниях, выходящих из-под пера историка; и происходит это потому, что первые изобретения благодаря привлекательности всякой новизны обращают на себя больше внимания и вызывают большее удивление, чем все улучшения, вносимые в вещи позднее теми, кто доводит их до последнего совершенства. Ведь если бы каждая вещь никогда не имела своего начала, то никогда не улучшалась бы и ее середина, а ее конец не обладал бы наилучшими качествами и дивной красотой.

Поэтому и Дуччо, высоко ценимый сиенский живописец, и заслужил похвалы отдаленного потомства за то, что, выкладывая пол Сиенского собора, он положил начало мраморной инкрустации фигур со светотенью, из чего новые художники делают чудеса, какие мы видим ныне. Он начал с подражания древней манере и с весьма здравым смыслом придал фигурам благообразные формы и превосходнейшую выразительность, несмотря на трудности этого искусства. Подражая живописным работам, исполненным светотенью, он собственноручно наметил и нарисовал разбивку названного пола; в соборе же он выполнил доску, которая тогда была поставлена на главный алтарь, позднее же уступила место табернаклю св. Причастия, который и теперь там находится. На доске этой, как пишет Лоренцо ди Бартоло Гиберти, было изображено Венчание Богородицы, выполненное как бы в греческой манере, но с болыиой примесью нового; а так как названный главный алтарь был открыт со всех сторон, она была расписана сзади так же, как и спереди, причем с задней стороны с большой тщательностью Дуччо изобразил все главнейшие истории из Нового завета с малыми и очень красивыми фигурами. Я пытался выяснить, где эта доска находится теперь, но, несмотря на все вложенное мной прилежание, мне не удалось ни разыскать ее, ни узнать, что сделал с ней скульптор Франческо ди Джорджо, когда он отделывал этот табернакль бронзой и мрамором, которыми он теперь украшен. Дуччо выполнил также для Сиены много досок на золотом поле и одну во Флоренции для Санта Тринита с изображением Благовещения.

Написал он затем весьма много вещей в Пизе, в Лукке и в Пистойе для разных церквей; все они получили высокое одобрение и принесли ему известность и пользу величайшую. В конце концов осталось неизвестным, где этот Дуччо умер и оставил ли родственников и учеников и какое-либо имущество. Достаточно и того, что в наследство он оставил изобретенное им искусство живописи в мраморе светотенью, ибо и за такое благодеяние в искусстве он заслуживает одобрения и похвалы бесконечной и его, безусловно, можно причислить к тем благодетелям, кои вносят в занятие Ваше еще больше радости и красы: ведь открывший тайну редкостного изобретения всегда оставляет о себе память наряду с изобретателями других удивительных вещей.

В Сиене говорят, что Дуччо в 1348 году представил проект капеллы, что на площади перед фасадом главного палаццо. Можно прочитать, что жил в его времена и был его земляком Моччо, толковый скульптор и архитектор, выполнивший много работ по всей Тоскане, и главным образом в Ареццо, в церкви Сан Доменико мраморную гробницу для одного из Черки. Гробница эта служит подножием и украшением для органа названной церкви, и пусть тот, кому она покажется работой не очень хорошей, вспомнит, что сделал ее мастер, еще будучи юношей, в 1356 году, и потому следует признать ее работой толковой. Тот же Моччо служил в попечительстве Санта Мариа дель Фьоре помощником архитектора и скульптором и выполнил для этого строительства несколько вещей из мрамора, а в Ареццо он придал церкви Сант Агостино, которая была небольшой по размерам, тот вид, в каком она существует и ныне, на средства наследников Пьеро Сакконе де'Тарлати, согласно распоряжению, сделанному им перед смертью, последовавшей в Биббиене, в Казентинской земле. Выводя эту церковь без сводов и опирая крышу на арки колонн, Моччо подвергал ее большой опасности и действовал поистине слишком смело. Он же построил церковь и монастырь Сант Антонио, который до осады Флоренции находился у Фаэнцских ворот, ныне же совершенно разрушен; ворота Сант Агостино в Анконе он украсил многими скульптурными фигурами и украшениями наподобие тех, что на воротах Сан Франческо в том же городе. В упоминавшейся церкви Сант Агостино он сделал также гробницу брата Дзеноне Виджиланти, епископа и генерала ордена св. Августина, и, наконец, он же выстроил лоджию де Мерканти в том же городе, которая позднее по разным причинам получила многие улучшения в новом духе и украшения всякого рода. Все эти вещи по нашим временам весьма посредственны, однако, по разумению людей тогдашних, они были весьма достойны восхваления.